Следующий наш разговор произошел через пару недель.
— Хорошо, Михаил Михайлович, какие результаты достигнуты в настоящий момент? — задал следующий вопрос Иосиф Виссарионович.
— Согласен, Лев, и вынужден просить у тебя прощения. Это действительно наша провокация, — при слове «провокация» Иосиф Сталин поморщился.
Один из присутствовавших начал рассказывать, что его прадед был офицером и дворянином. После чего Володя, так звали этого парня, выразил сожаление, что в Гражданской войне победили не белые.
Всю ночь резали, жгли, кое-кто и постреливал. Не жалели никого. Ни себя, ни соседей.
— Да уж, в Царицыне я, конечно, нагородил и вел себя как идиот последний. Ты прими мои извинения, Коба.