Пропустив колонну, помчались дальше. Над крышами прошли еще три вертолета, в ту же сторону. Послышалось хлесткое тявканье их бортовых пушек. «Мать твою, – подумал Мазур. – Это ж они к хозяйству Асади двинули, к Джаханнему… Ну да, логично, следовало ожидать…»
– Слушайте, э… Джузеф… А вы, часом, не разбираетесь во всякой бытовой технике? У меня в домике вентилятор барахлит, то вертится, то замрет, а жара такая, что никакого спасу…
Только когда они благополучно смылись с пленным, Мазур наконец сообразил, зачем руководство включило в группу еще и Лымаря. Их эскулап как-никак был особым доктором – мог и вылечить почти все на свете, что только поддавалось врачеванию в полевых условиях, а мог и мастерски провести кое-какие другие процедуры, при виде которых старина Гиппократ наверняка слег бы с инфарктом.
Стоявший на страже Викинг тихонечко свистнул, и Мазур обернулся в ту сторону.
Юсеф красивым финтом ушел в сторону, с линии огня. Выпалив в него два раза – наугад, в белый свет, собственно – секретарь отпрыгнул и кинулся бежать.
– А кто это к нам пришел? А это его высокопревосходительство, цельный адмирал – какая честь, какая радость, обосраться и не жить… Мало мы вас стреляли в тридцать седьмом, вот что я тебе скажу, хомяк ты толстомордый, пидарас гнойный, крыса береговая, толстожопая, мать твою вперехлест и через клюз, и бабке твоей бушприт в задницу, выблядок позорный…