– Перебрал Константин Кимович, – сказал адмирал. – Переутомился. Страна пребывания непростая, условия тяжелые…
И его легонечко куснул червячок циничного подозрения. «Уж не вербовать ли собрались? – подумал он трезво и отстранение – Вряд ли Лейла согласилась бы играть роль приманки, но, может, на чем-то другом решили поддеть? Дружба дружбой, а спецура спецурой, чего уж там…»
Вот только с одним из кинотеатров ночью определенно приключилась беда – высокие витрины выбиты напрочь, вход окаймлен широкой полосой копоти. Опытным глазом Мазур определил, что сюда, несомненно, шарахнули не одну бутылку с «коктейлем Молотова».
Вскинул свою шикарную западногерманскую винтовочку, щелкнул выстрел, и пулемет тяжко закувыркался с подоконника, на котором и повис неподвижно нарушитель порядка, свесив руки.
– Говорю тебе, никаких! Ни тени сопротивления. Нет, ну до чего здорово! Еще раз показали, что такое Советский Союз!
– Не иронизируйте, – сказал Мазур. – Такие люди, как мы с вами, вряд ли когда-нибудь будут способны испытывать возвышенную любовь. Просто она – моя женщина. Остальное договаривайте сами. Додумывайте за меня. Выбор за вами, у меня-то выбора нет…