– Кто бы спорил, служба! – фыркнула Аня. – Ты ей лекции по марксизму-ленинизму читаешь в приватном порядке и горизонтальном положении.
– Кирилл Степанович, вы, главное, держитесь… Ну, такие дела… Сплошной передний край… Так обернулось… Мерзавцы, твари, каленым железом… Пулевое ранение в голову, понимаете… Одна-единственная пуля, не повезло, тех двоих изрешетило… Может, вам водочки принести?
– Глупости, – сказал Мазур насколько мог убедительнее. – Вы-то тут при чем?
Асади вошел так же медленно, наполнил стаканчики, уже не кладя туда льда.
Мазур смотрел на крошки-подлодки не без некоторой зависти. Это были настоящие подлодки, «сухие», ничем не отличавшиеся от «больших». Человек точно так же пребывает внутри наглухо задраенной железной банки, и акваланг ему не нужен. Увы, на вооружении доблестного советского спецназа пока что состояли исключительно «мокрые» подводные аппараты, этакие глубинные мотоциклы, где наездник вынужден дышать воздухом из баллонов.
Мазур с Ганимом вышли под ослепительное солнце, исходившее дурным зноем, уселись в темно-зеленый «лендровер» (опять-таки из национализированных британских запасов), и смуглый юнец в камуфляже рванул с места. Следом тут же пристроился второй открытый вездеход, битком набитый свесившими ноги за борта автоматчиками, – вовсе не почетный эскорт, а вполне разумная предосторожность в нынешней неспокойной обстановке.