Я никогда не страдала клаустрофобией, но невозможность сориентироваться, определить хотя бы размер помещения вогнали меня в жуткую панику. Мне казалось, что ничего страшнее в моей жизни не было. А была она у меня долгая. Очень долгая. Можно сказать, вечная. Но было тихо. Только звук моего судорожного дыхания, да стук сердца — бум-бум, бум-бум, бум-бум — разрывали вязкую тишину. Словно рокот грома небесного. Я хотела закричать. Может, звук отразится от стен, и я хоть как-то определю, где я. Но я не смогла. Не смогла даже застонать.
— Душа? — переспросила я и повернулась, — Человеческая?
— Очень хорошо. Минутку. И поедем. Коул! Осторожно вези стойку. Чтобы ничего не натягивалось. Готовьте сканеры и операционную, — это звучал властный голос Люциана.
И Люцифер ногой откинул покрывало. Я опустила глаза вниз и закричала. Я кричала и кричала, и не могла остановиться. Я повалилась на колени и протянула руки к искалеченному, изломанному, покрытому коркой засохшей крови телу. Даже серебряные волосы были теперь покрыты ржавыми пятнами. От его прекрасного лица, лица, которое я так любила, ничего не осталось. Только кровавое месиво. Руки и ноги были изогнуты под странными углами. Были видны кости.
Я шевельнула плечами, и халат соскользнул на холодный пол. В следующий момент сила, которая заставляла мое тело идти за Люцианом, меня оставила. Вместе с моими собственными силами. И я, словно бескостное создание, стекла вслед за халатом на холод плитки.