Вечером у бургомистра собрались новоприбывшие господа рыцари и наиболее почтенные и заслуженные жители Швайнштадта. Хозяин начал застольную беседу с того, что повторил фразу, сказанную утром хозяину гостиницы, что это самая дисциплинированная армия, которая посещала этот скромный городок на его памяти.
Грех чревоугодия в лице толстого шваба, запихивающего в широко раскрытый рот целый окорок, и грех гнева в лице шваба, нападающего на другого с кинжалом, никаких затруднений не вызвали. Ландскнехт, блюющий на распятие, получился не менее реалистично.
— Они хотят аванс за месяц. В сумме это чуть больше четырех тысяч талеров. Долговые расписки их не устроят и никакие заложники тоже.
— Значит, Марио сейчас вернется и скажет, что на подходе вражеская армия, а Себастьян в плену.
— Любимая моя Шарлотта, я у твоих ног. Если ты не ответишь взаимностью на мою любовь, я умру.
Из трех окон, выходивших в главный двор, шесть стволов дали дружный залп. Обслуга орудия повалилась на землю. Седой швейцарец со старинным арбалетом приказал своим перевести огонь на окна башни.