– Не знаю. Чего не знаю, того не знаю, – покачал головой Березин. – Но думаю, что под «кремлевскими». Их направление из города, «заводские» туда не суются.
Гадство. Пошли потери, да еще новый парень сразу. Напросился, на свою голову, пропади все пропадом из-за этого похода. Хотя… не будь похода, еще неизвестно, как бы он закончил, извели бы их зэки со всей деревней.
Откуда такое падение боевого духа по ночам? Потому что подлые чеченцы не раз подбирались к излишне расслабившимся блокам и устраивали там настоящую резню. Почему мы сейчас едем днем? Потому что днем нам лучше видна дорога и все вокруг нее. А еще по привычке – в той же Чечне колонны по ночам не ходят, потому что защищать их намного сложнее. Но мы защищаться не можем, мало нас, ни брони, ни поддержки. День – время сильного, ночь – слабого. Зато у нас есть GPS, который еще работает, как ни странно, хорошие карты, которые в комплекте с этим прибором не дадут потеряться, у нас есть кой-какие приборы ночного видения, и у нас пять человек вполне опытных бойцов. Возникает вопрос: так за каким… ты-рыц-тыц-тыц… и все такое?
– Коля должен был забрать контейнеры на следующий день и везти сюда, – почесав в бороде и с тоской глянув на пустую рюмку, ответил Тимохин. – Он же сам план действий на случай утечки составлял, по поручению Главного. А вышло, что охранники погибли, убил их главный по безопасности, мы с камер увидели…
Ага, вот там у нас кто… там мальчишка лет двенадцати, морда конопатая, волосы белые, торчат во все стороны, одет в спортивный костюм. В любом случае на беглого зэка непохож, это уже радует. И еще он с кем-то говорит, но мне не видно с кем. Тот сидит почти полностью скрытый стеной чердака. Кто там может быть? И вообще сколько всего их? Двое?
– Вроде ничего… вот если только… сейчас, чуть дальше пройдем…