— Поэты молят своих дам об улыбке, а прошу вас хоть раз всего лишь ухмыльнуться.
Иста молча улыбнулась, а Лисе, немного подождав, вернулась к созерцанию танцующих. В местных деревенских танцах мужчины и женщины плясали то отдельно, хороводом, взявшись за руки, то вместе, следуя сложному рисунку, который, перекрикивая музыку, задавал заводила. Многие из фигур требовали немалой энергии и сопровождались кружением верхних и нижних юбок и ритмичным топаньем ног.
Как конный воин, он не раз сталкивался с такими ранами и говорил это со знанием дела. Ещё несколько секунд он наблюдал за ней, словно желая убедиться, что она всё делает правильно, потом размял пальцы, потёр лицо, поднялся и направился к телам погибших.
— Печма? Этот безмозглый дурак? Он ещё в Порифорсе? И вообще, какое отношение Печма имеет ко всему этому?
Да, горько подумала Иста. Ты поймал её. Готова поспорить, ты даже не пытался уклониться… Ты связался с ней… Так бы и продолжалось, она была уверена в этом. Чего же ещё ожидать от мужчины, который в седельной сумке держит кусок мыла? Виски пульсировали.
— Рейна! — воскликнул он. — Миледи, что вы тут делаете? Он буквально выпал из седла, чтобы схватить её за руки и заглянуть в глаза.