— Вы сами в этом уверены, Алина Александровна, просто ваша интеллигентность не даёт вам признать это вслух. Когда в нашей стране крупные компании страдали избытком порядочности? — задал я вопрос.
— Тогда вопрос первый и основной. Вот это всё… — я обвёл рукой общую панораму заправки, — самодеятельность или всё же с Арбатской площади командуют?
— Чего разорались? — рявкнул Николай, скорее для того, чтобы подбодрить самого себя, чем заставить обезьян замолчать.
В конце здания были две неприметные дверки, одну из которых открыл перед нами Тофик. Мы зашли в небольшую каморку, к которой примыкала ещё одна, такая же по размеру. Во времена советские в них отдыхали кладовщики, а теперь завели свои «офисы» арендаторы складов. В каморках было страшно накурено, в обеих комнатках сидели человек шесть азербайджанцев, вооружённых, о чём-то шумно разговаривающих. Запах шмали и немытых тел буквально сшибал с ног. Первый признак свободы, видать, для местного населения, мыться не надо, но можно курить.
От такого предложения грех отказываться, вот я и не стал. Мы с охранником выволокли тело на улицу, бросив его на газоне перед магазином. Я специально не хотел его прятать, чтобы тёткам было постоянное напоминание, что на улице опасно. Затем я перебросил все пакеты в багажник, подкатил тележку к входу и вернулся к машине. За всё это время по улице прошли лишь два человека, почти бежавшие, и не обратили на труп почти никакого внимания. Машин тоже стало ещё меньше, даже на первый взгляд. Снова завибрировал телефон. На экране — «Таня».
Отпер ворота, загнал машину, заглушил движок. Всё, теперь точно приехали.