— Кто такой Диккенс и что такое роман? — спросил Роланд.
— Подожди, подожди, — улыбка Джейка поблекла. — Не пытайся переложить все на меня. Я…
Но Ленни опускается перед ним на колени, видно, что член в штанах стоит колом, а кавалерия не прибывает. Он наклоняется вперед, вытягивая руку со скальпелем, а копы не прибывают. И пахнет от него не чесноком с томатами, а потом и табаком.
На поле остались Маргарет и Розалита. Обе попали в редиску и с пятидесяти ярдов. Эдди, наклонившись к Джейку, пробормотал: «Знаешь, дружище, я бы этому не поверил, если б не увидел собственными глазами».
— Да. Отец сказал, что не удивится, если вы, разобравшись с Волками, возьметесь за нас. Потом добавил, что пошутил, но вот этот старый ковбой с суровым лицом его пугает. Он имел в виду твоего дина, не так ли?
— Странное у тебя представление о человеке, — сказал Эдди, но подумал, что ничего странного, в принципе-то и нет. Перед его мысленным взором возникли три аккуратно поставленных друг на друга коробки: головная — на сердечную, сердечная — на коробку с физиологическими функциями и беспричинной яростью, которая иногда охватывала людей. Особенно ему понравилось использование Тианом слова подлость в качестве некой нормы поведения. Что-то в этом было или нет? Тут следовало подумать, да только времени на это не было.