– Наши – это бывшие советские, – поправляются прогибиционисты. И правильно делают, что поправляются: у них нет другого выхода, кроме как соскочить с генетической неполноценности русских на их социальный сдвиг по фазе. Во-первых, потому что в России далеко не все русские, а во-вторых, потому что при царе русские люди право на оружие совершенно спокойно имели и никакой генетической неполноценности при этом не демонстрировали.
Повторяю: люди сами «изнутри себя» не осознают, не видят глупостей, которые выпаливают. Они сами не замечают, как скатываются в пучину идиотизма. Потому что иррациональный страх толкает их в пропасть тьмы в тот момент, когда надо ответить на вопрос, на который ответить невозможно. И тогда, словно утопающий за соломинку, они хватаются за глупости, над которыми сами в другой ситуации только посмеялись бы и покрутили пальцем у виска. Это чисто психологический феномен. Феномен зауженного сознания. То есть сознания, пораженного фобией, которое не видит собственного уродства, ибо фобия полностью отключает критичность.
После того как фильм отгремел по Америке, принеся его автору немалый баблос, случился ужасный скандал – за незаконное ношение оружия полицией был задержан телохранитель Майкла Мура. Нарушение было не особо серьезным: в принципе, разрешение на пистолет у телохранителя было, но выданное в другом штате, а не в том, где его задержали. Однако дело не в этом мелком нарушении. А в том, что ходячий антиоружейный символ, живое знамя запретителей, либеральный режиссер Майкл Мур фактически использовал «это ужасное оружие» для самозащиты. И как подло использовал! Чужими руками! Не в свои белы ручки взял, блюдя идейную чистоту, а купил услуги вооруженного телохранителя. Как человек, выступающий против оружия, может прибегать к его помощи?
В конце концов с огромным трудом «антинародное восстание» народа было подавлено. Но не сразу. Один из уцелевших его участников, бежавший потом в Китай и осевший в русском Харбине, вспоминал: «Большевистские латыши и китайцы приближались к городу. Тогда рабочие останавливали свои станки, брали тут же рядом стоящие винтовки и шли в бой. Разбив латышей и китайцев, они опять становились к станкам и продолжали работать».
В тот злополучный день сын оказался дома один. А к его «папашке», напротив, пришли собутыльники, и к моменту прихода сына из института бухали эти козлы уже довольно давно. Некоторое время все было тихо, судьба выдерживала паузу. Дружки пили с отчимом в его комнате, а пасынок сидел у себя и чистил ружье. Но потом к парню в комнату завалились собутыльники отчима и начали без спроса бесцеремонно рыться в его вещах. Студент выгнал их и вышел за ними – сказать отчиму, чтобы тот приструнил своих подонков.