– Никаких случайностей здесь быть не может, – твердо сказал Гончаров, обрисовав Славику историю совместного путешествия с Трюггви из Питера в Старую Ладогу. – Он годи, Дверь его позвала. Человек, не обладающий особым даром, не «слышащий богов», в те времена не мог стать жрецом – такая же история и с аргусами. У меня пятеро детей, передать наследство я вправе только четвертому сыну, ему сейчас девятнадцать – в отличие от остальных, он слышит и чувствует, как вибрирует ткань времени… Простите за патетику, Слава, но вы сами однажды различите эти звуки.
Ни завтра, ни послезавтра Алёна не зашла и не позвонила, а ведь могла взять номер у Натальи.
Тут Славик уперся рогом в стену и начал требовать десятую часть. Он сообразил, что предполагаемая добыча может оцениваться шести– или семизначными суммами, ради нескольких слитков золота ацтеков или мумии забытого фараона предприятия такого масштаба не устраиваются – подумать только, акция будет длиться месяцами, а то и годами! Грау задумали что-то очень серьезное, им кровь из носу требуется доступ к одной или нескольким новым Дверям… Значит, они вынуждены будут пойти на уступки.
Алаверу пришлось звонить начальству, докладывать о прибытии, через двадцать минут появился солидный лысый дядя в черном пальто. Кивнул гражданину майору, неприязненно оглядел Славика, Алёну и Трюггви.
Письмо лежало на столе, как обычно – под чайником. После недавней экспедиции Славик не успел убрать бумаги в ящик.