Очень, очень подозрительно. Что она делала во время войны? Как выжила?
Владимир Платонович раньше бывал в квартире, это очевидно. Проходя мимо Двери, приостановился, потрогал торчащий в скважине ключ, усмехнулся и уверенным шагом отправился на кухню.
Ой-ой, а вот это совсем плохо: черные снежинки исчезли, вернулось нормальное зрение, да только страшилище с игольчатым гребнем на спине осталось на месте, причем стало куда материальнее, чем прежде – коричневая с грязно-белыми лишайными пятнами шкура, покрытая наростами харя с красноватыми глазками, болезненно-желтая шерсть с черными иголками на отвислом животе. И все равно от зверя «фонит», не столь резко, как раньше, но чувствительно. Добавим сюда мерзейшую вонь, напоминающую запах подгнивших овощей и закисающей браги.
Пожилой священник быстро отмахнул в сторону Марсиньи и обоих Гуго крестное знамение и повернулся к столу, ясно давая понять, что господа королевские сержанты здесь уже лишние.
– Едрить-то вас через… – на одном выдохе Славик изверг пулеметную очередь не самых корректных идиом – так умеют ругаться только военные или медики. – Ах ты сука!
Снекка – одна из двух, захваченных в давешней битве с арконскими морскими разбойниками, – поджидала на противоположном берегу, у лесистой «стрелки Васильевского острова». Пристать к южному берегу даны не решились, всякое может случиться. Быстро попрощались, Трюггви заметил, что если Слейф-гасти со своими друзьями Сигаром, Йоргеном и обязательно с Альвгерд-коной, появятся в Альдейгьюборге, а дружины Рёрика в это время там не окажется, значит, дрэки сэконунга ушли в Кёнугард, как и планировалось. Подождать их возвращения можно в датской слободе, у Хельги-бонда, его предупредят о возможных гостях.