— Только что прибыли детектив Фрост и бригада криминалистов. Вы готовы принять их?
— Я просто пытаюсь понять, почему привлекли Дина. ФБР всегда было наплевать, чем мы занимаемся. Они не лезут в наши дела, мы не лезем к ним, и всех такая ситуация устраивает. Мы же не просили у них помощи по делу Хирурга. Сами со всем справились, привлекли к работе собственного психолога. Их психологические службы слишком заняты, они работают на Голливуд, им не до нас. Так что же такого особенного в этом деле? Чем так интересны Йигеры?
К тому времени, когда они вернулись к кладбищенским воротам, ночное небо вовсю полыхало голубыми огнями мигалок, а полицейские уже натягивали ленту оцепления. Риццоли молча смотрела на эту мрачную суету и ловила себя на том, что ей совсем не хочется участвовать в этом действе. Она редко сомневалась в своей правоте, интуиция ее никогда не подводила. Но сейчас, когда ее проигрыш оказался слишком очевидным, она подумала о том, что, возможно, Габриэль Дин прав — ей не по зубам руководить расследованием. Видимо, травма, нанесенная Уорреном Хойтом, настолько повредила ее психику, что она больше вообще не может работать в полиции. Сегодня она сделала неправильный выбор, отказалась послать кого-то из своей команды на осмотр территории кладбища.
Она посмотрела на него и в очередной раз залюбовалась идеальными линиями его профиля.
Ее взгляд опять переместился на фотографии. На галерею убитых мужчин, которые были выбраны на роль жертв не из соображений политики, национальности или убеждений, но только потому, что у них были красивые жены.
— Не так уж много. Мы только поговорили про скотч, которым были связаны конечности.