— Это его любовницы. Его гарем. Он возвращается вновь и вновь, смотрит на них, трогает. Может, даже обнимает. Вот почему на нем остаются волосы с трупов. — Цукер перевел взгляд на Риццоли. — Тот посмертный волос соответствует останкам второй женщины?
Эти три образа яркими вспышками озаряли ее воспаленный мозг, и она никак не могла отключить этот свет. Как не могла заглушить звуки окружающего мира. Может, именно так начинают сходить с ума?
— Вы ясно дали понять, что мое присутствие здесь нежелательно.
— Ну, для начала расскажите, в чем состоит интерес Бюро. Прежде оно не вмешивалось ни в одно из моих расследований. Почему вдруг Йигеры? Что вы знаете о них такого, чего не знаю я?
— О! Да, я и о ней тоже думаю. Но сейчас я имел в виду не ее.
Под ярким светом ламп тело жертвы выглядело гораздо хуже, чем несколько часов назад. Из носа и рта продолжала сочиться жидкость, оставляя кровавые следы на лице. Живот настолько распух, что казалось, речь идет о последней стадии беременности. Кожа начала отслаиваться и напоминала сморщенный пергамент.