– Что делать? Скажите, что делать? – воскликнул я в финале своей слезницы. – Вы человек бывалый, что вы об этом думаете?
Та выслушала горячие слова признательности с понятным для деликатной девушки стеснением. Сказала, что только-только вернулась из поездки, прочла записку и решила немедленно явиться. Дарья Александровна была очень бледна – видимо, поездка ее утомила.
Вывели откуда-то коней. Сысоя Авдеича усадили в седло лошади, на которой приехала баба-покойница.
Наверх они лезли сначала медленно – она показывала, как. Потом мужчины привыкли и уже не отставали. На гребне Кольца они задержались, глядя на спящий аул, в котором не светилось ни одного огонька и только поблескивали под луной плоские крыши.
Меня разбирало любопытство. У такого человека и друг, должно быть, необычен. Этот самый капитан Иноземцов снимал небольшой домик с примыкающим флигелем, то есть, по серноводским понятиям, поселился роскошно, совсем не по капитанскому доходу.
– Покоробил? После каторги да казармы? Полноте! – Олег Львович казался удивленным. – Не в том дело. Просто ваш приятель ничего не сделает.