Телескоп словно бы тоже смотрел на него через крышку ящика; бестелесный орган чувств, принадлежащий Исааку Ньютону, взирал с нечеловеческой пристальностью. Казалось, Исаак вопрошает: какого черта он, Даниель Уотерхауз, раскатывает по Лондону в карете Самюэля Пеписа и корчит из себя интригана?
Перед Обществом предстал некий бродяга, которому не так давно выстрелом в живот перебило внутренности, посему теперь он испражняется через отрезок прямой кишки, торчащий из бока, что и было продемонстрировано Обществу.
— Я был не прав, что не открылся тебе, Бен, — говорит Енох.
— И впрямь, он считается доктором, — говорит грушевидный дон, — хотя…
— Напротив, — отвечал Гомер. — Я бы сказал, что ты в смертельной опасности, брат Даниель.
— Видите, как медленно она движется. Мы их обгоняем, хотя ещё не поставили грот.