— Граф Апнорский, — шепнули за спиной, и Даниель поднял глаза, дабы узнать, что сталось с его бывшим однокашником.
— Дело не в пространстве, которое они занимали, а в навозе, который надо было выгребать за борт — представьте, какая это работа!.. Так или иначе, вы понимаете, что история с Ковчегом надолго застопорила создание философского языка. А вас я попрошу перейти к оскорбительным выражениям.
Действие III: Налетает шторм. Изменения отмечаются по барометру, термометру, клинометру, компасу и другим инструментам; небесных тел, впрочем, уже не видно. Небо — бурлящий хаос, в котором беспорядочно вспыхивают молнии, море бушует, корабль кренится, груз надежно закреплен в трюме, но пассажиров так укачало, что они не могут ни о чём думать. Матросы трудятся без остановки — некоторые из них приносят в жертву кур, надеясь умилостивить своих богов. На мачтах горят огни святого Эльма, что приписывается сверхъестественным причинам.
— Вы встречаетесь с ними, Даниель, на каждом собрании Королевского общества.
— Что столь примечательного в той шхуне, мистер Даппа? Помимо того, что на ней полно убийц.
— Я заключаю, что из них состоят все живые существа.