Как видим, этот «переток» тюркского этноса пришелся именно на период зарождения и становления Московии, то есть на 1270–1330 годы. Этот фактор насыщения Московского Улуса монголо-тюркским этносом оказал исключительно положительную роль в деле становления и укрепления Московии среди других земель Золотой Орды. Он обогатил этнос Моксель более воинственным монголо-татарским и привнес в среду обитания нравы и обычаи, которые были значительно ближе и понятнее правящей элите Золотой Орды.
Однако вернемся к Александру. За многие годы жизни при дворе Хана, Александр стал первым из суздальских князей, кто проникся истинно татаро-монгольским державным духом, с детства впитал психологию степняка-завоевателя, полностью воспринял обычаи людей, среди которых вырос, их стиль поведения и психологию поступков. Он отчетливо понимал, что имеет всего лишь единственный шанс занять Владимирский великокняжеский стол, убрав с дороги брата Андрея. И стоило торопиться, пока власть находилась в руках у анды — Сартака. Александр, так называемый Невский, воспользовался своим грязным шансом. Даже изучая только «писания» Н.М. Карамзина, можно отчетливо проследить мерзкие поступки Александра. Естественно, Н.М. Карамзин возвел обычное предательство в судьбоносный героический акт. Но этим грешили все «сочинители истории, преимущественно России».
«Ярослав Всеволодович… По завещанию отца получил Переяславль Залесский… После гибели от монголо-татар Юрия Всеволодовича стал вел(иким) кн(язем) владимирским».
Итак, послушаем, что принадлежало запорожским казакам на юге Украины еще в 1576 году, что подтвердил грамотой Стефан Баторий: «Старинный запорожский городок Самарь с переправой и землями вверх по Днепру до реки Орель, а вниз до самых степей Ногайских и Крымских; а через Днепр и лиманы Днепровский и Бугский, «как вечно было», до Очаковских улусов и вверх по Бугу до реки Синюхи. От Самарских же земель через степь до самого Дона, где еще при Прецлаве Ланцкорунском (кошевой запорожских казаков в 1500–1515 годы. — В.Б.) казаки запорожские свои жилища имели…».
Стоит и сегодня остерегаться «державников» типа Солженицына. Им в который уже раз мерещится «Великая и Неделимая». Такие вот солженицыны да лужковы все будут делать для создания то ли новой, то ли старой «тюрьмы народов».
Но Н.М. Карамзин не был бы великороссом, если бы не попытался исказить факты и оправдать жестокое завоевание Казани. Вот какие слова он вкладывает в уста Летописца.