Рэнси вынырнул из-за занавески, ткнулся носом мне в ладонь и выбежал на двор. Я поймала всплывший в его сознании образ Гарника — запах кожи, металла и коней, и еще что-то неуловимо-особенное, свойственное лишь капитану. Вот и хорошо: блуждать по замковым дворам наугад не придется.
Я допивала молоко, поглядывая на Зигмонда. Нелюдь жевал кашу со странным напряжением на лице. Он отвык, поняла вдруг я, за три сотни лет своей нелюдской жизни отвык от обычной человеческой еды, от того, что можно жевать, а не рвать… отвык, но не забыл, иначе почему у него слезы в глазах?
Ульфар не станет штурмовать нас. Даже я вижу: у него мало сил для штурма. Но на что-то же он надеется, приведя под стены замка Лотаров кучку своих наемников? Не на то ведь, в самом деле, что Анегард сам откроет ему ворота?
— Ой! — Анитка чуть мимо лавки не села. — Сьюз, чего это он, а?
Я невольно фыркнула. Меру! Да миска была — на троих точно! Другое дело, что ему и надо сейчас — много.
Если Рон и правда отправился на поиски приключений, думала я, мы его не догоним. Полдня форы! Но Гвенда права, не мог он уйти вот так — не попрощавшись, не взяв ничего. Что же случилось? Почему след уводит от деревни прочь? И Рэнси… давешняя неуверенность пса значила больше, чем простое неумение взять остывший след. Я чувствовала это. Чуяла отголоском песьего чутья, но понять, перевести на человеческий язык — не могла. И оттого мне все больше казалось, что мы ошиблись.