Взгляд зацепился за смутное движение сбоку; я развернулась и увидела крылатого предводителя. Похоже, именно он ставил чары на обиталище нелюдей; во всяком случае, сейчас он именно колдовал. И направлял свое колдовство явно против Рольфа. Желтые рысьи глаза целились в кузнецова сына, быстро-быстро шевелились губы, а меж сведенных ладоней чуялась нарастающая сила.
Я представила себя на ее месте, и мне стало тошно и противно. Папаша в заговор влез и удрал, а дочке отвечать. И как отвечать… Конечно, баронских дочерей редко спрашивают, нравится ли жених, вон Ланушка наша чуть ли не с рождения сговорена. И все же вот так — это уж слишком. Выхватили из дому, в чем была, отдали невесть кому, даже и не человеку вовсе…и как отдали — довеском к собственному титулу! И не поспоришь: королевская воля! Вот ты, Сьюз, что бы на ее месте делала?
— И он превратился… — я запнулась, подбирая слово, — вот в это? Это ведь он был… там?
— Не дергайся, дурочка, — прохрипел на ухо чужак. — Добром пойдешь, лучше будет.
Оставалось надеяться, что угрожает ей не Гиннар — навряд ли кто сможет потягаться с магом, получившим доступ к силе богини. Конечно, для Гиннара деревенская лекарка — мелкая пташка, они с Ульфаром слишком высоко метят…
— Маленькая ты для восемнадцати, — покачал головой Анегард. — Да и для семнадцати маленькая.