Но мне открылась такая уморительная картина, что я не выдержала. Схватилась за молодой дубочек: ноги почти не держали меня — и расхохоталась.
Я обернулась на шепот. Из щелки приоткрытой двери на меня смотрела Ульрика.
Голос Энниса долетал словно из далекого далека, с трудом пробиваясь сквозь девчоночий плач, злое сопение Ронни, шелест ночного леса и дыхание нелюди. Не страшно, хотела спросить я, ты уверен? Ты — там — был?! Но сквозь пережавшую горло судорогу протиснулся лишь тонкий, какой-то мышиный писк.
— Верно, — кивнул Анегард. И добавил: — Незнакомая.
— Доброго тебе утра, Сьюз. — Эннис подошел к двери, отодвинул Анегарда. Шепнул ему — тихо, но у меня уши чуткие: — Оденьтесь, господин барон, не смущайте девушку! — Улыбнулся мне: — Заходи, не стой! Ты похорошела с нашей последней встречи, не узнать.
— Да ничего, девонька, — бабуля, верно, поняла мой испуг. — Просто побуду рядом с его милостью. Чтоб спокойней было. Опять же, на кого это все добро оставишь? Поперепутают, что как пить…