— Прошу всех простить, господа, но я еще не показывала сэру Алану свои новые имладонские ковры. Не могу удержаться, чтоб не похвастаться. Прошу вас не скучать — мы скоро вернемся.
Шестым, только недавно прибывшим, и с восторгом встреченный братьями, был Каа Корзуна, известный у себя на родине как Каах, дракон.
— Ба! Да что я могу иметь в виду, кроме того, что упал в куст терновника, сэр Даин? — удивленно приподнял правую бровь Лавора.
— Будем брать, — сказал Лавора, — Если, конечно, Его Сиятельство не возражает.
— Хм, неплохо, вся философия и этика в одной лаконичной фразе. Только это философия неделания зла, а не философия делания добра.
Солнце медленно ползло к зениту, золотыми красками играя на листве. Становилось жарко. Сэр Алан впал в некоторое оцепенение, из которого вышел только когда послышался стук лошадиных копыт. Вернулись Роверг и Гайдин. Подъехав к Виризгу они спешились и начали что-то негромко, но крайне эмоционально ему втолковывать на аазурском. Тот выслушал их, нахмурился, потом улыбнулся и отдал отрывистую команду молчавшему до сих пор аазурцу. Тот, не говоря ни слова, извлек из мешка почтового голубя и высоко подкинул его в воздух.