Сначала всё было понятно и очень плохо — нас взяли «фармкоровские». Без возможностей рыпнуться, без вариантов спастись. Наручники, охрана, удивительно плохие перспективы на будущее. Затем чёткая и плохая картина стала распадаться на куда менее чёткую, но уже и не такую плохую.
— В деревне перестрелка была, — как раз сказал Белявский, закончив связь. — У нас двое раненых. У мотострелков.
— Не-а, ни хрена, — мотнул я головой. — Будет того, кто сильный.
Если честно, то я примерно что-то в таком духе и полагал, но Кэмела к себе в отряд хотел так, что аж дальше некуда. Минно-взрывное дело знает, радиодело в разумных пределах тоже, в разведку ходил, в одних операциях с ним мы участвовали, стрелок он хороший, силы верблюжьей, что ещё надо? У нас тогда «ветеранская» часть отряда шесть человек насчитывать будет. А с поправкой на умеющих стрелять девушек, которых, главное, к делу правильно приставить, так вообще сила.
— Можем сменить маршрут, — сказал Шмель. — Горючки у нас много, учитывая, что в Золине залили бочки.
— Да что там? — крикнул вконец озадаченный Шмель.