Уже отворачиваясь, чтобы уйти, Ольга встрепенулась. Краем глаза заметила… да нет, ерунда же, откуда…
— Ольга Ивановна! — воскликнул Бес с укоризной. — Мы ж, можно так сказать со всей уверенностью, при исполнении служебных обязанностей находимся, а значит, излишнюю доброту проявлять не след. Какая тут доброта, когда пара тысяч золотом маячит? Мы ж вас можем и старательно попросить исполнить нашу скромную просьбицу, так что непременно напишете, криком изойдете, прося, чтобы вам побыстрее перышко дали и чернильницу придвинули… Вы уж нас не заставляйте поступать не по-христиански…
— Но она-то, в конце концов, родная дочь, а я — приемыш, воспитанница…
— Разумеется, они, — камергер вновь небрежно кивнул в сторону шумной залы, — тоже необходимы для нашей цели. Но все они будут исполнять подчиненную роль. Зато вы, Петр Людвигович, вы — другое дело. Человек, от руки которого падет презренный тиран, будет историей поставлен рядом с Брутом и Робеспьером, в невероятной выси…
— Ну, отчего же… — осторожно произнесла Ольга. — Он имеет полное сходство с бокалом, однако размеры…
— Вот и прекрасно. Должен сразу уточнить, что вверенное мне население крайне многочисленно и весьма разнообразно. Все эти, — он с видом крайнего пренебрежения дернул подбородком в сторону прохожих, изумились бы, узнав, насколько многочисленно и разнообразно…