На выходе из служебных помещений, к которым почему-то относили и помещения для групп поддержки бойцов, кипела перепалка. Три жабы яростно ругались друг с другом, припоминая особенности всего онтогенеза своих оппонентов. Не желая раньше времени привлекать к себе внимания, я попытался вчитаться в верхние слои сознания инопланетян, вглубь их мыслей не пускала какая-то преграда, представляющая собой защиту от излишне любопытных псионов. Впечатления…неоднозначные. Но да, они мне не понравились. От этого трио исходили странные волны. Уверенность, благодушие и мощь на первом плане, ярко, пышно, как будто напоказ, и тонкой едва заметной струйкой к ним примешивались алчность, надменность и хитрость. Странно. Обычно в мозгах существ не наблюдается такой солянки. Понятно, что и записного добряка можно довести до состаяния ненависти ко всему живому, но тогда и ощущаться он будет как сгусток злобы. А эти словно кисло-сладким соусом облитые… был бы передо мной кто-то один, я бы предположил раздвоение личности, но чтобы у трех сразу? Не дожидаясь конца затянувшейся перепалки я резко хлопнул в ладоши.
Клерк тут же достал из небольшого футляра тонкую пластинку, высветившую вверх на плметра прозрачную плоскость, служившую, очевидно, дисплеем. Хакер минут десять ее перечитывала, сверяясь с выведенной на монитор информацией.
-Мое первое предложение – нам нужно ввести какую-нибудь форму. Лучше напоминать не мелкую банду по интересам, а осколок неведомой военной структуры.
-Знаете, – сказал наконец Сол, – а у вас очень странное внутреннее строение.
-Но…вы, плюс шпион, плюс этот рогатый. Трое!