— Красно-желтую, — поправил Игорь через несколько шагов. — Это не шапочка, а красная бескозырка с желтым помпоном. Типа моряк. Похоже, спит стоя. Как лошадь… Он только по-французски говорит?
Богомол общался не словами, а как-то иначе, но Лена все понимала.
— Вроде только улетел к себе в Лондон, — продолжал дядя Петя, — и вдруг решил вернуться. Значит, хорошо пела, Лен. Ну или молчала, не знаю. Звонил — будет через два часа.
— Фараон спросил Джеди, что служит ему волшебной лампой. Джеди ответил, что это его собственный ум. Фараон спросил, что является стеной, на которой возникают тени. Джеди ответил, что это умы других людей. Фараон спросил, означает ли это, что Джеди бог. Джеди ответил утвердительно. Тогда фараон пожелал узнать, каково место Джеди в иерархии богов. Джеди ответил, что он высший из всех богов, поскольку все боги и люди — просто отбрасываемые им тени. Тогда фараон пожелал узнать, зачем был сотворен мир. Джеди объяснил, что любит показывать веселые фокусы, и ему нужны зрители, а иной цели и смысла у творения нет.
Странности творились не только с его телом. Мысли, которые приходили ему в голову, пугали его своей глубиной и безнадежностью — думать было так же страшно, как глядеть в бездонный ночной колодец. А не думать было еще страшнее.