— Что я, пидор, что ли, мудями трясти, — сказал Ботвиник и кивнул на Лену. — Это она мне двумя пальцами тычет?
В этот раз Танюша просмеялась в точности столько, сколько нужно. «Великая вещь женский инстинкт», — подумал Алексей Иванович и чуть заметно вздохнул.
— Не убивайте его здесь, — раздался другой голос, — не оскверняйте храм кровопролитием!
— Фараон потребовал великого чуда в доказательство этих слов. Он потребовал, чтобы Джеди сотворил еще одну вселенную или хотя бы еще одного бога. Джеди ответил, что не может вносить в уже созданный мир такие сущности, которые изменят его природу, но может произвольно менять соотношения и соответствия, а также влиять через одно на другое. Фараон нашел в этих ответах противоречие и велел казнить Джеди за святотатство. Но из этого ничего не вышло — экзекуция превратилась в последовательность издевательских фокусов, из которых самым оскорбительным был фокус с говорящей отрубленной головой, которая непочтительно отзывалась о фараоне и его близких. Фараон велел сварить голову в уксусе, но не помогло даже это.
— Застрелившийся милиционер сжигал коллег в печурке
— Он у нас в третий раз, — сказал тихий женский голос.