– Не пойти ли нам подышать перед сном? – спросил Чапаев, закуривая папиросу.
Нагнувшись, он протянул здоровую руку под сиденье и поставил на стол пустую бутылку с золотой этикеткой, сделанной из квадратика фольги. Из бутылки торчала желтая роза.
Откуда-то из полутьмы выплыли жирные губы Тимура Тимуровича, приблизились к моему лбу и припали к нему в долгом влажном поцелуе.
– Труба не труба, неважно. Так вот помните пузыри на этом ручье?
«Ах, – подумала Мария, – ну что я только несу».
Я думал все это уже в полусне, из которого меня вернул в реальность неожиданно раздавшийся стук в дверь.