— Нет, — ответил Джейнс. — Трупы тех, что мы сбили, валяются по ту сторону самолета.
В деревню мы вернулись победителями. Добровольцы распевали. Рабочие пели боевые революционные песни, а мы с Мишелем во всю мочь трубили марш из «Аиды», стараясь наделать побольше шуму.
— Я его не спросил. Он прибежал буквально на секунду и исчез. Но этим летом он обещал приехать.
Узнав, что мы от них так близко, американцы завопили от радости.
Пока не прозвучал первый выстрел, гидры не обращали на нас внимания. Некоторые, отяжелев, отваливались от трупов коров и отправлялись к воде — по-видимому, пить. Во всяком случае, в тот момент мы разглядели только, как гидры, подлетев к большой луже, погружали в нее особое, более толстое щупальце, и жадно сосали воду. После этого они заметно раздувались, но движения их, как ни странно, становились явно легче.
— Но почему так хорошо видно вершину? Ведь она должна быть выше облаков?