— Но что я тебе сделала? Ты поступаешь со мной, как подлец. Что я тебе сделала?
— Что вы сказали? — нерешительно спросил наконец помощник начальника.
— Нет, эти званые обеды не для меня, — отдышавшись, сердито проворчал он. — Какое идиотство!
Дюруа вынул из кармана вчетверо сложенные листки.
Мадлена тоже смотрела в его прозрачные глаза, смотрела пристальным, сосредоточенным и странным взглядом — как бы для того, чтобы прочитать в них что-то, заглянуть в темную область человеческого сознания, в которую никому не дано проникнуть и которая приоткрывается лишь на минуту, в те краткие мгновения, когда мы рассеянны, не держим себя в руках, не следим за собой, в мгновения, приподнимающие завесу над тайниками души.
— Мне бы очень хотелось десятого мая, в субботу. Это как раз день моего рождения.