— Я вам еще нужен? Что я должен делать? Мне можно уйти?..
— А теперь пойдемте наверх, — сказала она.
— Простите меня, отец мой, — я согрешила!
Точно желая убедиться, как сухо у него во рту, он, слегка прищелкнув, провел языком по небу.
— Дьявольщина! А насколько же здесь лучше, чем в Париже! Там еще зима вовсю. Снег, дождь, град, в три часа уже совсем темно, приходится зажигать лампу.
— Что? Милый друг? Лорина вас уже окрестила! Помоему, это очень славное прозвище. Я тоже буду вас называть Милым другом!