Смитбек покинул газетный «морг» со смешанным чувством нетерпения и радостного предвкушения.
Полицейский достал из сейфа вторую красную папку, задул свечу и поднялся с корточек.
На какой-то момент туман стал гуще. Пендергаст ждал, стараясь не терять концентрации. Затем в толще тумана замерцали оранжевые и красные пятна, и лицо Пендергаста обожгло жаром. Туман начал рассеиваться.
– Именно, – угрожающим тоном ответил О'Шонесси.
Вам хорошо известно, мой старый друг, что я – человек науки и никогда не был тем, кого можно было бы назвать богобоязненным. Но в тот день я устрашился Бога, или, скорее, я испугался его гнева за то, что подобные, достойные самого Молоха дела творились под крышей моего дома.
– Не могли бы вы оба проследовать за мной? – спросил он.