– Скажите, репортер по имени Смитбек вас очень раздражает?
– Ах вот оно что. Понимаю. Конечно, они против этого. Если их слушать, то ни один американец не смеет воткнуть в землю лопату без того, чтобы рядом с ним не торчал археолог, вооруженный ситом, совком и зубной щеткой.
Под главным читальным залом находились все семь уровней книгохранилища. Первые шесть являли собой настоящие города. Тесно стоящие ряды книг казались бесконечными. Это в совокупности с низкими потолками хранилища порождало у многих нечто похожее на клаустрофобию. Что касается Пендергаста, то тот, лавируя между стеллажами и вдыхая запах пыли, плесени и старой бумаги, испытывал состояние полного душевного покоя. Подобное, надо сказать, случалось с ним крайне редко. Бремя расследования стало казаться ему не таким уж и тяжким; и даже рана, похоже, болела не так сильно, как до этого. На каждом повороте, на каждом перекрестке в этом лабиринте полок в памяти Пендергаста всплывали открытия, совершенные им во время его прежних литературных экспедиций. Открытия, которые порождали прозрения, позволявшие мгновенно решать, казалось бы, неразрешимые загадки.
– Это решаю, как вы понимаете, не я, – дружелюбно фыркнул О'Грейди, – но вас могут вызвать на допрос судебной повесткой. В полицейский участок. Адвокаты дорого стоят. У вас возникнут дополнительные неудобства. У нас к вам всего несколько вопросов. Ничего серьезного. Вы никоим образом не входите в круг подозреваемых. Нам всего лишь нужна ваша помощь.
– Меня интересует кабинет Шоттама, – сказала Нора. – Джона Кэнади Шоттама.
Господи. Гениальная детективная работа принесла ему всего лишь этот треклятый адрес. Что ж, потребуется всего лишь час на то, чтобы проверить, стоит ли этот дом, или его уже давно нет.