– Я бы порекомендовал перевернуть тело на живот, до того как вы приступите к рассечению грудины.
О'Шонесси резко развернулся и пустился бежать. Побежал он не потому, что испугался, а для того, чтобы заставить этого человека бежать следом. Домчавшись до конца квартала, ирландец свернул за угол и покрыл бегом примерно половину следующего квартала. Затем он остановился и, тихо вернувшись на несколько шагов, растворился в тени дверной ниши. Когда ему показалось, что до него долетел топот ног, он прижался спиной к двери и, держа револьвер наготове, изготовился к прыжку.
– На мандаринском наречии довольно слабо. Однако должен признаться, что кантонским диалектом владею гораздо свободнее.
Стараясь по возможности не потревожить рану, он побрел в следующую комнату. Там он снова поднял колпачок фонаря и... и замер в недоумении.
Боксер слегка изменил курс, опять же давая понять, что делает это не по указанию зануды-прораба, а по собственной инициативе. На слова начальника он не откликнулся ни кивком, ни тем более словом. Боксер остановился перед прорабом и посмотрел на покрытые пылью рабочие ботинки начальника. «Маленький размер ноги – маленький член», – подумал он и неспешно поднял глаза.
– Вечной жизни, мистер Смитбек, не существует. По крайней мере в этом мире. Это вещество продлевает жизнь человека, но на какой срок, я не знаю. Видимо, до ста лет. Возможно – и больше.