– Как же так, Нора? – осевшим голосом продолжал журналист. – Ведь я думал, что между нами все решено.
Пендергаст задержался еще немного, чтобы ощупать рану. Кровотечение усилилось. Он снял пиджак и туго обмотал им живот. После этого агент ФБР приподнял колпачок фонаря и огляделся.
– Очень сожалею, но боюсь, что как раз в тот день я не очень внимательно читал «Нью-Йорк таймс».
– Продолжайте копать, если можно, – без тени удивления сказал Пендергаст.
– Тащите. Поскольку я сегодня ощущаю себя старцем, я хочу выпить чего-нибудь, что соответствует моему возрасту.
Голос ее не был таким сексапильным, как облик. Она говорила отрывисто и раздраженно.