Я с минуту наблюдала, как Андрей Юрьевич пытается вставить ключ в дверцу 'бэхи'.
Роман попал в дверцу шкафа, и дело пошло веселее. Народ прибы-вал с периодичностью в четверть часа — клялись, что не сговаривались, что проходили мимо, зашли попить чайку, поговорить, позвонить по те-лефону… пописать, наконец, — но только не из-за моего дня рождения. Цветов, тортов, бутылок все прибавлялось, сидячих мест — уменьшалось, пришлось пойти к соседям за табуретками.
Я не знала, что сказать. Улыбка медленно стекала с его лица.
На его лице появилась медленная улыбка. Очень идиотская, надо сказать. Но такой он был мне еще более мил.
Я заморгала. Откуда я знаю, что нравится его Леночке? Или… нет, похоже, у него появилась другая. С одной стороны меня это порадовало, с другой…
— Поди, последний раз еще при Союзе ходили?