Она кивнула. Рука у нее на плече сжалась.
— Я понимаю, что для вас это тяжело и что Хенрик возится с этой историей уже много лет…
Он слабо улыбнулся, но не ответил и жестом пригласил ее за собой на кухню. Там он уселся за стол, не зажигая света, и освещением в основном служил уличный фонарь за окном.
Он ничего не мог поделать, когда Лисбет Саландер подалась вперед и поместила анальную затычку между его ягодиц.
Он по-прежнему сидел за кухонным столом, уставившись на фотографии, когда около одиннадцати часов вдруг услышал, как открывается входная дверь.
Если Рикард являлся представителем темной и фанатичной стороны семьи, то Готфрид отражал ленивую сторону. Когда ему было около восемнадцати, заботу о нем взял на себя я — все-таки сын умершего брата, — однако не забывайте, что разница в возрасте между нами была не особенно велика. Я был только на семь лет старше. К тому времени я уже входил в правление концерна, и никто не сомневался, что впоследствии пост отца перейдет ко мне. Готфрида же семья считала чужаком.