Ночью я позвонил Натали, сказал, что моя мама умерла, я буду занят похоронами, оформлением документов, ещё чем-то необходимым. Здесь даже смерть и похороны сопровождала невероятная бюрократическая волокита. Натали сказала, что сожалеет, но прилететь на похороны не сможет. В Калифорнии страшные пожары, есть опасение, что вообще весь штат выгорит. Ей необходимо остаться дома, следить, как пожары будут распространяться, может, нашему дому огонь не будет угрожать, тогда его бросать тем более нельзя, потому что в этом случае ему будут угрожать мародёры. Я тогда подумал: мне совершенно безразлично, что будет с моим домом, сгорит он или его разграбят. Что будет с Натали, мне тоже было безразлично. Я сказал Натали, что согласен с её решением. Сказал, чтобы она берегла себя. Натали была растрогана. Сказала, чтобы я себя тоже берёг. Я тогда подумал: ну вот, у меня больше никого, кроме Натали, не осталось. Совсем никого. А ведь хотел разводиться.