— И кем же вы тогда будете? — не удержавшись, спросил я.
Вовремя явился. Я даже как-то начал понимать Пупыря…
— В принципе можно. Но не советую. Не думаю, что она до сих пор по тебе убивается.
…Через мгновение Книжный Ларь сотрясся до основания от неистового рева. Потому что на белых простынях Обряда Чистописания, среди Знаков, в экстазе образующих Слова и Фразы, возник совершенно посторонний человек.
«Те, кто родились — придут. По крайней мере, двое. За них я ручаюсь», — вспомнились Инге недавние слова Бредуна.
— Ладно, — наконец пробурчал он. — Несколько дней у нас во всяком разе есть. Пока еще эта белая пакость к своим доберется, пока доложит, что вынюхал у Черчекова хутора — а там уже и Большое Паломничество наступит. Местные, принявшие Закон Переплета, в Книжный Ларь поедут — к святыням приобщаться, себя Зверь-Книге показывать. А до того к нам никто не сунется. У них ведь все по правилам, по порядку… души чернильные…