– Да ведь я не курю трубки, – сказал сухо Чичиков.
– Крестьян накупили на сто тысяч, а за труды дали только одну беленькую.
– Извольте, чтоб не претендовали на меня, что дорого запрашиваю и не хочу сделать вам никакого одолжения, извольте – по семидесяти пяти рублей за душу, только ассигнациями, право только для знакомства!
– А нос, чувствуешь, какой холодный? возьми-на рукою.
– Хватили немножко греха на душу, матушка. По двенадцати не продали.
– Пусть его едет, что в нем проку! – сказал тихо Чичиков Ноздреву.