– Душенька! она статуя и бледна как смерть.
– Ну, нечего с вами делать, извольте! Убыток, да нрав такой собачий: не могу не доставить удовольствия ближнему. Ведь, я чай, нужно и купчую совершить, чтоб все было в порядке.
После таких похвальных, хотя несколько кратких биографий Чичиков увидел, что о других чиновниках нечего упоминать и вспомнил, что Собакевич не любил ни о ком хорошо отзываться.
– Найдутся, почему не быть… – сказал Собакевич.
– Не могу знать. Статься может, как-нибудь из брички поналезли.
«Эк его, – подумали в одно время и Чичиков и председатель, – на что вздумал пенять!»