Жнец разрезал дверь без усилия. Порой меня пугает его жадность до дела. И разумность: на тренировках он исправно отражает удар, не тупится и не ломается. Но резать сталь, как воду? Такое – только для большого дела.
– Я смотрела и зрением, и чутьем, в корабле активных живых нет. Это странно. Как и то, насколько запущена дорога, по ней не ходили и не ездили веками, пылью занесло и следов сознания нет.
Разом оледеневшие пальцы отметили разрыв контакта. Теперь наша «птичка» вполне уверенно держит курс и без меня. Двадцатая минута полета, еще пару я истратила на контроль, собрала кратенький отчет и метнула вниз, на станцию слежения. Вот и кончились формальности, тонкие змеи кокона расползлись по гнездам, освобождая тело. Кресло приняло мое любимое положение, помня заданные на тренировках настройки. Экипаж уже довольно давно освободился от заботы корабля и исправно бездельничал.
– Постарайся уверенно разбираться в том, что говорит тебе дар. Впрочем, пока ты только в начале пути. Отдыхай, у вас будет трудная ночь.
– Тебя оттащить за шкирку? – она презрительно фыркнула. – Будешь визжать и плакать? Так и сделаю, не сомневайся. Я согласилась на твое участие, считая взрослым, талантливым и полезным. Я учла твою работу над модифицированным зрением и малый вклад в другие проекты. Но думать надо было про сердечный приступ Гимира после истории с душем.