Эл чуть качнулся ко мне, рука была совершенно холодная и сведенная судорогой. Проклятый упрямец умудрился-таки оставить боль при себе, почти всю, и я осознала ее сполна лишь теперь. Зато он чуть вздохнул и шевельнулся, отрывая, наконец, взгляд от мира теней.
Эл уже снова в коридоре, еще один хозяин стих. Йялл указал еще троих – чуть дальше, похожая засада. Эти двигались куда проворнее и доставили больше хлопот, но Йялл чуть усмехнулся – хрупкий невысокий айри прав, он из идущих к комнате контроля самый опасный. Без Эла им бы тут и не пройти, пожалуй. В узких лабиринтах его необычный меч куда как хорош, хоть и старомоден, по словам Деда. Выходит – «оружие диких»? Сзади послышался шум, группы встретили кого-то и вступили в бой. Лайл негромко отослал сигнал: порядок, справляемся, идите.
Риан улыбнулся, подмигнул солнышку. Быт! Когда у него была семья, когда около этого домика бегал карапуз с именем Юллин, никакого быта не наблюдалось. Сплошное счастье. Увы, оставшееся в прошлом. И все-таки… целых сто лет настоящего счастья. Рядом был Хиннр. Навещал вместе со своим безупречным во всех отношениях боцманом, если исключить то, что он, Юнтар, обожающий именовать себя космическим боцманом, всегда прав.
– На моей памяти, очень редко, единицы. Выбрать жену, всерьез и по-настоящему, – в глазах старших отказаться от прежнего поклонения и обрести презрение рода. И наверняка – изгнание. У капитана была жена на Релате. Она, кажется, погибла, и Хиннр вернулся в горы. Ему трудно жилось, старейшие шипели от злости, но заменить-то стало совершенно некем, он последний знал, как устроены и управляются двигатели пустоты. И согласился принять корабль, его дома ничто не держало. Конструктор-то нас давно покинул, уничтожил свои записи и ушел в долины. Они очень дружили, Хиннр и Вэрри, хотя это редкость для айри. Я сам несколько раз видел Вэрри. Жаль, не довелось с ним пообщаться толком. Очень хотел бы у него учиться.
Потом они резали торт в четыре руки и раздавали всем по очереди, Ринк к тому времени как раз обнаружил, насколько всем нравится спина жены, и ловко развернул рыжую лицом к стае, оставляя лучший ракурс для себя одного. Торт оказался на вкус еще лучше, чем на вид. А Дед никому не мешал есть его любым способом, хоть лизать с тарелки, хоть мять в руках. Вот уж действительно умница. Первая общая радость у волвеков, и праздник как-то разом изменил нас всех и сделал не полудикой стаей, а нормальными жителями корабля. Почти общиной, которая скоро расширится и научится жить мирно.