Афродита прилипла к бокалу, как будто эти блохи являются для нее самым интересным зрелищем во Вселенной.
— Спасибо, Атлант, — отрезает Гермес, не удостоив ни единым взглядом несчастного, который шатается, с трудом кладя свой груз на подставку. — Я с тобой свяжусь чуть позднее.
Продолжая говорить, Гермес то ходит, то летает вокруг, пристально разглядывая нас с высоты. Наконец он хлопает в ладоши, и появляется Атлант с глобусом.
— Это столица. У нас принято называть ее Олимпия. А как вас зовут? В том смысле, как вас звали, когда у вас было имя?
Я смотрю на них и понимаю, что начинаю рассматривать их не как партнеров, а как конкурентов. В начале нас было сто сорок четыре. А сколько останется в финале?
Новый ночной побег. Все теонавты, Фредди Мей-ер, Мэрилин, Эдмонд Уэллс и я, собрались. Даже Рауль следует за нами, правда, на расстоянии, поскольку он еще не победил свою злобу.