— Постой, эдак я тебе отдам пятьдесят тысяч франков, а что же мне-то останется?
И вдруг она опять целовала и обнимала меня, опять страстно и нежно прижимала свое лицо к моему. Я уж более ни о чем не думал и ничего не слышал. Голова моя закружилась…
— А заметили ли вы, что он сегодня не в ладах с генералом?
Я остолбенел, подумал, но тотчас же решился.
Де-Грие топнул ногою и бросился сообщить генералу. Мы продолжали катить бабушку.
— Но зачем же ей-то, тетушка? — захлопотал вдруг генерал, — и, наконец, это нельзя; и Потапыча вряд ли в самый воксал пустят.