— А мои чётки, — сказал он, — освящены самим папой Никанором. — Коли я их проиграю, то по смерти отправлюсь прямёхонько в ад. Да и там надо мною черти станут потешаться. Не лучше ли в преддверии неизбежного конца прибегнуть к молитве?
Я вошёл в его комнату медленно и дымно, как старинный броненосец. Он стоял, гордо распрямившись во весь свой метровый рост, в шортах задом наперед, и держал палец над клавиатурой. Он явно чувствовал себя хозяином положения. Он уже предвкушал своё торжество. Он мысленно перебирал открывающиеся перед ним перспективы. Он готовил уничтожающую меня речь, долженствующую доказать его несравненное интеллектуальное превосходство.
— Надеюсь, это мирадж… Аллах, пусть это будет мирадж!
Вот уж по части лести шейх аскетом не был — мог поглощать её в неограниченных количествах.
— Можно и так, — сказал лысый. Похоже, он был за главного.
— Дэк! — крикнул Гарри, и тут же раздался свист, так удивлявший экипаж.