— Ирэм куда древнее Атлантиды. Для тех, кто жил здесь, атланты были внуками, а то и правнуками, — почему-то Шаддам рассказывал всё именно ей, словно они остались в комнате наедине. Голос его звучал приглушённо, чуть-чуть напевно, раздумчиво. — Забавный парадокс: в вашем языке имя этой страны сохранилось, и даже продолжает звучать, и довольно часто, а вот истинное знание о её существовании стёрто почти добела. Вернее, дочерна. Подумать только: именем прекраснейшей страны вы называете придуманное место, где мучаются те, кого вы называете грешниками.