— Насчёт уголовника это ты зря, — сказал бенедиктинец. — Защищаться, конечно, приходилось, хулителей Христовых на место ставить… Но чтобы так просто — ни-ни! Коли в Ирем собрался — сердце чистым должно быть! Как у тебя, к примеру.
— О, мой бог! — воскликнул он. — Неужели на этом… — и он сказал какое-то длинное слово, которого я не понял. — В Барселоне? — уточнил он, видя мое недоумение.
Но и ему уже стало понятно, откуда: да вот из этого самого самолётика. Сошли по трапу…
— Кто ты, добрый человек? Куда идёшь? Почему терпишь нужду?
— Это-то и есть главное доказательство, что Ирем недалеко! Если бы мы сразу договорились об общности цели, то больше бы преуспели!
Аннушка наклонилась к самому уху, но Николай Степанович даже не расслышал, а догадался: «Брюс!»