— Иисусе сладчайший! Это же просто разбойники! Будь проклято всякое милосердие!
Забыв о подготовке к празднованию, триумвират углубился в соображения и подсчёты — и пришёл к выводу, что, во-первых, число несчастий, валящихся на людей, возросло как-то уж слишком, во-вторых, все они так или иначе описаны в разных пророческих книгах — и в-третьих, очень странно, что и Брюс, и Николай Степанович, предпринимавшие время от времени «траление эфира», не отмечали ни малейшего нарастания угрозы — а напротив, какое-то общее смягчение, умиротворение и успокоенность.
Коробок со спичками вылетел из руки, спички рассыпались. Николай Степанович полез в карман за зажигалкой…
Ибн-Баджа, Серебряный, говорил, что Многоколонный Ирем есть аль-Мадина аль-Камиля — Град Совершенный…
— Нет, — сказала Аннушка и посмотрела на мужа. Тот молча покачал головой.
Нос и глаз тут же исчезли — видимо, носу понадобилось задумчивое почёсывание. Малые воротца захлопнулись.